В России почти четверть трудоспособного населения зарабатывает деньги нелегально. Для государства эти самозанятые граждане - прежде всего потеря налогов и пенсионных отчислений, даже если производят они качественный продукт или услугу. «Лента.ру» вместе с аналитиками рассуждает о том, как их легализовать и возможно ли это вообще.

Уполномоченный при президенте РФ по правам предпринимателей Борис Титов предложил создать «институт самозанятых» для развития малого бизнеса в России, который, по его оценке, сейчас представляют около 22 миллионов граждан страны. «Доля малого бизнеса в России - менее 20 процентов, - приводит его слова ТАСС. - Это очень низкий показатель на мировой арене. Около 22 миллионов россиян являются незарегистрированными предпринимателями, то есть не платят налоги, пенсионные отчисления. Необходимо легализовать их бизнес, для чего нужно создавать институт самозанятых».

Также он предложил упростить процедуру регистрации малого бизнеса для этой категории предпринимателей, свести ее к системе «одного окна», с минимальным платежом в социальные фонды.

Назад в СССР

По сути, уполномоченный по правам предпринимателей ничего нового не сказал: проблема легализации самозанятого трудоспособного населения страны - давняя головная боль властей. «У нас только 48 миллионов человек находятся в чистом, понятном, прозрачном рынке, уплачивают все взносы, налоги. Вместе с тем численность людей в трудоспособном возрасте - 75 миллионов», - говорила в интервью телеканалу «Россия 24» вице-премьер РФ Ольга Голодец в середине прошлого года.

Роструд, размышляя над тем, как снизить нелегальную занятость, даже рассматривал идею введения налога на тунеядство - обязательного социального платежа для официально нетрудоустроенных граждан, за исключением льготных категорий.

Фото: Сергей Бобылев / «Коммерсантъ»

По мнению экспертов, институт самозанятых давно сформировался, продолжает развиваться по мере роста числа граждан, работающих без оформления трудового договора и регистрации юридического лица. Беда в том, что законодательство зачастую не идет в ногу со временем.

«По сути, с точки зрения Трудового кодекса и налогового законодательства данная деятельность зачастую осуществляется с очевидными нарушениями законодательных норм», - говорит руководитель практики разрешения споров компании «Горизонт Капитал» Василий Ицков. Причины тому, по его мнению, следующие. Во-первых, в России, да и во всем мире, законодательство развивается с отставанием от экономики и общества, и зачастую новые реалии, например фриланс, им не учитываются и практически никак не регулируются. Во-вторых, сам институт самозанятости формируется совершенно стихийно под воздействием макроэкономических, социальных и технических факторов, таких как рост безработицы, повышение мобильности кадров, спроса на специальности, допускающих возможность проектной и удаленной работы.

«По аналогии с малым и средним бизнесом, который в новейшей истории России (а тогда еще СССР) был для общества и экономики новым явлением, фриланс и самозанятость на определенном этапе своего развития в любом случае приведут к изменениям законодательной базы в сфере оформления трудовых отношений и налогообложения. Это неизбежно, - считает Василий Ицков. - Учитывая, что сейчас об этом говорят все чаще, а число самозанятых граждан растет, можно сделать вывод о том, что такой момент наступил».

Одним из ключевых векторов развития такого института может послужить патентное право с участием СРО в каждой отрасли, либо это будет унификация фрилансеров и других категорий самозанятых граждан с теми, кто работает по официальному договору, либо индивидуальными предпринимателями, комментирует предложение бизнес-омбудсмена генеральный директор компании «Мани Фанни» Александр Шустов. Так или иначе, говорит он, институт должен включать в себя несколько подгрупп по роду деятельности и работать на нескольких общих для всех категорий правовых и организационных принципах.

Национальные особенности

Самозанятость весьма распространена за рубежом, рассказывает профессор кафедры налогового и финансового права Финансового университета при правительстве РФ, заслуженный юрист России Иван Соловьев. Большинство самозанятых граждан, по его мнению, и в России на какой-то разумной консенсусной основе урегулировали бы свои взаимоотношения с государством в лице налоговых, пенсионных и иных органов. При наличии некоторых стимулов для этого.

Однако у российского малого бизнеса есть и свои характерные черты, на которые следует ориентироваться законодательству. Главная особенность малого бизнеса в России (а это касается и самозанятых граждан) - его структура, уверен Александр Шустов. «Исторически сложилось так, что свыше 90 процентов субъектов МСБ задействованы в сфере розничной и мелкооптовой торговли. И если раньше это были собственники небольших магазинчиков, ларьков и павильонов на рынке, то сейчас речь, как правило, идет об интернет-торговле», - говорит он.

Относительно благополучно, по мнению эксперта, малый бизнес себя чувствует в сфере кустарного производства, то есть изготовления товаров по заказу в небольших объемах. А вот в области высоких технологий и производства товаров с высокой добавленной стоимостью, увы, в России, в отличие от стран ЕС и США, малый бизнес практически не задействован. Во многом, считает Александр Шустов, это объясняется слабым развитием института грантов, позволяющих субъектам МСБ получать адресные инвестиции и участвовать в реализации крупных проектов. «Система тендеров несколько облегчила доступ для МСБ к крупным заказам, но не смогла переломить ситуацию. Ведущую роль в экономике по-прежнему играют крупнейшие компании», - объясняет он.

Не менее важная проблема, особенно сейчас, в условиях кризиса, - нежелание банков развивать кредитование МСБ. По итогам прошлого года, портфель кредитов малому бизнесу в банковской системе практически не изменился - 5 триллионов рублей. При этом ставки в ряде крупных банков достигают 20 процентов годовых. Понятно, что в такой ситуации достаточно сложно говорить о развитии бизнеса, констатирует эксперт.

Кнутом и пряником

Убедить самозанятых граждан заявить о себе и тем самым вывести из тени значительный сектор экономики, который продолжает расти по мере усугубления ситуации на рынке труда, можно, считают специалисты. Для этого есть проверенные способы «кнута и пряника».

«Кнутом», по мнению Александра Шустова, может стать ужесточение ответственности самозанятых граждан, а также юридических лиц, пользующихся их услугами, при нарушении законодательства в сфере налогообложения. Давление на самозанятых граждан может оказать и принятие закона о декларировании расходов человека за отчетный период, выдача и продление загранпаспортов (ограничения на выезд за границу), а также мораторий на крупные покупки и услуги (финансовые организации уже отслеживают транзакции на предмет признаков легализации доходов, полученных преступным путем).

Выбор «пряников» более разнообразен. Получение патента на год без оформления статуса ИП с возможностью продления. Упрощенная система регистрации этого патента, система «одного окна» и минимальные платежи в социальные фонды (ниже, чем у ИП и юрлиц). Тогда люди активнее начнут выходить из тени, и если бизнес у них пойдет, они впоследствии перерегистрируются в ИП или юрлицо, уверен партнер компании «Деловой фарватер», руководитель направления по защите прав предпринимателей независимого экспертного центра «Общественная Дума» Сергей Варламов.

Несмотря на усилия государства регистрация бизнеса остается достаточно сложным и хлопотным процессом, особенно для неподготовленного человека, что подтверждает развитый рынок посреднических услуг, отмечает Александр Шустов. Налоговая отчетность, даже при использовании так называемой «упрощенки», тоже весьма трудоемкий и времязатратный для малого бизнеса процесс, констатирует эксперт. По его мнению, граждане должны получать комплекс услуг, соответствующий их взносам в бюджет государства. В некоторых банках сейчас действует пилотный проект, позволяющий с согласия гражданина запросить из ПФР информацию о доходах.

Фото: Александр Кондратюк / РИА Новости

«Тут главное - установить для самозанятых минимальные налоги и взносы, сделать патент финансово доступным и обеспечить максимально простую регистрацию. Тогда люди будут заинтересованы вести бизнес легально». Проблема, по словам Сергея Варламова, в том, что многие самозанятые граждане сейчас не регистрируются из-за высокого налогового бремени и множества административных барьеров (процедура регистрации длительная и сложная). При этом большинство самозанятых - это фрилансеры, а доход у этой категории работающих нестабилен и не всегда высок, поэтому регистрироваться им финансово невыгодно.

Необходимо сокращать административные барьеры на пути ведения бизнеса, снижать уровень коррупции, активнее бороться с «закошмариванием» бизнеса, считает представитель «Общественной думы». Кроме того, необходимы изменения и в судебной системе, поскольку длительные судебные процессы и неудовлетворительная работа приставов приводят к финансовым убыткам и, как следствие, нежеланию регистрировать бизнес. «Предприниматели знают, что официальная регистрация и уплата значительных налогов далеко не всегда гарантируют судебную защиту их прав и интересов, а значит, особого смысла в регистрации нет», - объясняет Варламов.

Не менее важна помощь малому бизнесу и в поиске источников фондирования - это программы поддержки и кредитования, увеличение, а не сокращение государственных отчислений в них. Сейчас же малому бизнесу сложно добыть финансирование, а банки постоянно ужесточают условия кредитования.

По мнению Варламова, следует больше привлекать малый бизнес к госзаказам, создавая тем самым спрос на их товары и услуги. Было бы полезно, например, привлекать малый бизнес к проектам государственно-частного партнерства. Пока же доступ малого бизнеса к госзаказам существенно ограничен.

Одним из самых очевидных и простых способов легализации и выхода из тени самозанятых граждан является введение обязательств по регистрации наравне с индивидуальными предпринимателями в силу наличия схожих признаков в структуре их бизнеса и рода деятельности, считает Василий Ицков. Однако это было бы не совсем верно, учитывая, что, в отличие от субъектов МСБ, модель самозанятости не предполагает наличия системы непрерывной работы бизнеса и расходов - по сути своей это сдельная проектная работа, не предполагающая постоянного движения денежных средств. Второй и наиболее вероятный сценарий - это обязать самозанятых граждан вступать в СРО. При этом даже не придется вносить существенных изменений в действующий закон 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях».

Помогут ли все эти меры легализовать незарегистрированных предпринимателей? Отчасти да, считают эксперты. Но целью этих мероприятий должна стать в первую очередь поддержка самозанятых граждан. Государство должно помогать и развивать институт так называемого «домашнего бизнеса», считает адвокат Люберецкой коллегии адвокатов Светлана Бурцева. «Однако, - добавляет она, - в нашей стране любые изменения и нововведения направлены только на пополнение бюджета. Так что введение института самозанятых с целью сбора налогов вряд ли поможет легализовать незарегистрированных предпринимателей, потому что в таком случае им нет смысла выходить из тени».

В России сегодня целых три налоговых системы: для крупного бизнеса, для малого и для тех, кто в промежутке. Преференции делятся между ними несправедливо. Нужен новый договор между бизнесом и властью, который это исправит

Налоговой стратегии нет

Сразу три новости последних недель заставляют вновь вернуться к вопросу о налоговой политике в современной России. Первый, самый свежий, — это слушания по проекту Основных направлений налоговой политики (ОННП) на 2016-2018 годы, состоявшиеся в Госдуме 2 июня 2015 года и на площадке «открытого правительства» 8 июня 2015 года. Второй, куда менее замеченный российскими СМИ, — обнародование президентской программы «100 шагов» в Казахстане. И третий, казалось бы, не имеющий никакого отношения к налоговой политике, — публикации «Открытой России» и «Коммерсанта» о том, как устроен благотворительный фонд имени Ахмата Кадырова, который, по словам журналиста, важен для Чечни не меньше, чем федеральный бюджет.

Начнем с первого. По большей части слушания в Госдуме свелись к обсуждению традиционных претензий к вынесенному на обсуждению документу — фрагментарность, отсутствие четкой стратегии, слабость в части отчета о реализации предыдущих версий ОННП, натянутость отдельных сравнений и обоснований, отсутствие прогнозируемости налогового режима и т.д. — претензий в части своей несправедливых, а в остальном — высказанных явно не по адресу. Период, когда налоговая политика формировалась преимущественно в Минфине и последовательно выполнялась правительством, закончился примерно в 2012 году. Сегодня ОНПП никак не препятствуют появлению не предусмотренных ими решений ни в выступлениях президента, ни в плане работы парламента, и усилия по их доработке до состояния согласованной стратегии просто не оправдываются. Так, без налоговой стратегии, мы и живем и будем жить дальше.

4 декабря 2014 года президент Владимир Путин озвучил вводную о неизменности налогового режима на ближайшие четыре года. Бизнес интерпретирует ее исключительно как запрет на повышение налоговой нагрузки и пытается — без особых шансов на успех — вернуться к ревизии решений 2013-2014 годов: о введении торгового сбора, о переходе к налогообложению торговой и офисной недвижимости от кадастровой стоимости, о катастрофическом для экономики знаний и инноваций решении о взимании отчислений в ФОМС со всего размера фонда оплаты труда и т.д.

Но ключевой фокус дискуссии о налоговой политике сегодня переместился в сферу межбюджетных отношений и эффективности налогового администрирования. Здесь проект Основных направлений предлагает ряд мер, среди которых — смягчение режима налоговой тайны. Органы власти регионов смогут получать часть информации о донорах региональных бюджетов, без чего им трудно будет эффективно участвовать в налоговом администрировании — например, по торговому сбору и налогу на имущество организаций. Закрепляется предложенный ранее подход к льготам малому бизнесу: дотационным регионам компенсируют доходы, выпадающие из-за таких льгот, в рамках субсидий на выравнивание бюджетной обеспеченности.

Три налоговые системы

В проекте Основных направлений обозначены и подходы к корректировке, пожалуй, самого дискутируемого решения последних лет — консолидированных групп налогоплательщиков (КГН), позволяющих крупнейшим холдингам «схлопывать» финансовые результаты для налоговых целей. Предложения Минфина по КГН (в частности, по обязательности включения в состав КГН всех удовлетворяющих критерию 90%-го владения предприятий группы) технически небезупречны, но в целом могут усложнить манипулирование этим инструментом. В ряде регионов возникла практика, когда региональные власти фактически воруют друг у друга налоговые базы — в обмен на пониженную ставку налога на прибыль добиваются включения в КГН расположенного на их территории предприятия группы. В результате при полном отсутствии новых инвестиций и рабочих мест совокупные поступления в консолидированный бюджет субъектов снижаются.

Но слушания показали, что среди игроков, определяющих налоговую политику, нет даже минимальной степени согласия по продлению действующего в 2015 году моратория на создание новых КГН и изменение состава старых (уже после первых слушаний Минфин скорректировал свою позицию, поддержав мораторий). А потому дискуссия продолжится уже в 2016 году.

Чего сегодня не хватает российской налоговой политике и процессу ее формирования, чтобы Основные направления выполняли свою ключевую функцию и чтобы налоговый режим был предсказуемым хотя бы на трехлетнюю перспективу? Прежде всего, нужен четкий документ либо в форме закона, либо в виде президентского нормативного акта, либо в форме ограничения права законодательной инициативы по вопросам налоговой политики всех игроков, кроме федеральной исполнительной власти. Сейчас так происходит в ряде развитых стран Европы. Сам документ должен быть результатом работы Минфина с экспертами и согласован со всеми основными игроками. Кроме того, нужно что-то сделать с тем фактом, что в стране созданы и продолжают развиваться три разных налоговых системы.

Во-первых, это налоговая система для крупнейших налогоплательщиков. Им, и только им, доступны не только существенно снижающие налоговую нагрузку возможности в рамках режима КГН, преференциальные режимы налогового администрирования (от межрегиональных инспекций и режима «налогового мониторинга» до ускоренного и упрощенного режима возмещения НДС). И одновременно именно они несут основную часть налоговой нагрузки, находясь полностью в белой зоне.

Во-вторых, это малый бизнес, которому доступны крайне льготные специальные налоговые режимы («упрощенка», патентная система налогообложения для ИП, наконец, пока еще в отдельных субъектах ЕНВД), и основная проблема которого — уровень нагрузки на фонд оплаты труда. Эти режимы вполне оправданы для реального малого бизнеса, но их активнейшим образом эксплуатируют более крупные компании, которые дробят свой бизнес и требуют сейчас повышения пороговых значений по выручке для применения спецрежимов (с нынешних 60 млн руб.).

И наконец, между ними — сужающийся пласт среднего бизнеса в светлой зоне между «крупнейшими» и «упрощенцами».

Выход в «белую зону»

Налоговая политика должна быть направлена на то, чтобы оставить спецрежимы исключительно реальному малому бизнесу — и одновременно решить проблему непомерной соцстраховой нагрузки, предоставив малым предпринимателям выбор между финансированием социальных прав или отказом от финансирования вместе с отказом от доли прав. Весь остальной бизнес — как ресурсный, так и нересурсный — следует выводить в белую зону, при этом четко обозначив перспективу снижения нагрузки (прежде всего — ставки НДС, где можно ориентироваться на действующую пока в Казахстане) в обмен на обеление. Тогда преференции, доступные крупнейшим игрокам, можно будет распространить на весь «белый» сегмент.

Дополнительные налоговые сборы должны финансировать не новые внешнеполитические аппетиты, не программу вооружений и не очередные спортивные мероприятия и стройки вселенского масштаба. Их следует использовать для снижения налоговой нагрузки на «белый» бизнес, который пока платит и за себя, и за своих собратьев пятидесяти оттенков серого, — и это должно быть продекларировано как условие нового договора власти и бизнеса на ближайшие годы: не просто стабильность, а максимально возможное снижение нагрузки в обмен на полный выход из тени.

Основные усилия сегодня нужно направить именно на эту стратегическую задачу (которую неплохо еще и закрепить и в документе соответствующего уровня). Нужно обеспечить всестороннюю поддержку и отказаться от попыток пересмотра любых инициатив, направленные на реализацию этой задачи — это и новая система электронного декларирования НДС, и дальнейшая автоматизация контрольной и аналитической деятельности налоговых органов, и массовое внедрение нового механизма контроля за достоверностью отражения выручки; последний был опробован в ходе эксперимента по онлайн-контролю за контрольно-кассовой техникой во второй половине 2014 — начале 2015 годов.

Больше ответственности

Второе стратегическое направление налоговой политики — это радикальная децентрализация налоговой системы как в части финансовых потоков, так и в части полномочий. Можно как угодно относиться к публикациям, фактам и домыслам относительно деятельности фонда Ахмата Кадырова. Но нельзя не понимать, что особое устройство финансирования фонда отражает, пусть в своеобразной форме, рост желания регионов более активно и самостоятельно собирать и использовать деньги на своей территории.

Двигаться в этом направлении следует гораздо быстрее — в том числе полноценно вовлекая субъекты федерации в администрирование, создавая региональные службы доходов (налоговые службы) — и одновременно возлагая на регионы полную ответственность за принятые ими решения по налоговой политике. Возможно, стоит даже лишать более пассивные регионы, рассчитывающие исключительно на дотации, тех полномочий, которые доступны их более активным соседям.

100 шагов

И наконец, после полутора лет работы над «деофшоризацией», пора вспомнить контекст, в котором эта задача была поставлена президентом в декабре 2013 года, и попытаться понять, насколько эта задача вообще актуальна сегодня, как ее реализация влияет на конкурентные позиции российского бизнеса в мире и внутри страны в современной экономической ситуации. Возможно, от деофшоризации в нынешнем виде стоит отказаться, радикально ее переосмыслив.

И здесь нелишне вспомнить опубликованную недавно программу переизбранного президента Казахстана Нурсултана Назарбаева «100 шагов», в которой подразумевается, например, создание специальных судов, доступных ограниченному набору инвесторов, с применением английского права. Не сомневаюсь, что эти предложения будут реализованы в рамках формируемого в Астане МФЦ.

Может, и нам пора вернуться к этой идее, которая, высказанная полтора года назад именно в контексте кампании по деофшоризации, с «импортом» судей и арбитров с безупречной репутацией из тех самых стран, куда так стремятся инвесторы для защиты своих интересов, и формированием в рамках российского МФЦ специальных судов или арбитражей, при предыдущих обсуждениях показалась интересной, но такой наивно-нереалистичной? Стимулировать деофшоризацию не принуждением, а созданием дома тех самых преимуществ, которые пока доступны только за рубежом. А там, глядишь, их можно будет распространить и шире.